Шкурный вопрос гражданского общества
Основная статья: http://soslan81.livejournal.com/18318.html
Когда мы говорим о гражданском обществе, то подразумеваем под этим термином, ту общественно-политическую систему, которая сложилась после второй мировой войны в европейско-американском или как его любил именовать У. Черчилль «англосаксонском » мире. То есть понятие гражданское общество для нас, это, прежде всего гражданское общество американо-европейского образца, на который мы и стараемся ориентироваться или делаем вид, что стараемся ориентироваться. Значит, для понимания сути гражданского общества нам необходимо понять скрытую суть тех общественных отношений, которые сложились в этих странах.
В Америке и в Европе действуют основные механизмы, поддерживающие это самое гражданское общество. Это, прежде всего открытая борьба различных групп людей за ресурсы, которая выражается в политических и общественных процессах. То есть гражданское общество является не первопричиной развитости этих стран, а лишь общественной надстройкой, которая покоится на системе сдержек и противовесов тех или иных экономических групп населения. Будь то крупные финансовые корпорации, профсоюзы или какие либо другие массовые объединения людей. То есть развитое гражданское общество это не просто наличие политических партий, общественных организаций, но и их постоянная борьба друг с другом, за ресурсы.
Неверным является то пропагандируемое утверждение, что надо создать гражданское общество и у нас появится средний класс. Наоборот рост уровня жизни, увеличение мелкого и среднего бизнеса, рос самостоятельности профсоюзов приведет к повышению социальной активностью граждан. Ведь именно так происходило становление гражданского общества «там».
Если хорошо проанализировать историю, то мы придем к пониманию того, что страны Запада, долгое время были заурядными капстранами, с диким капитализмом, беспределом государства по отношению к отдельному «маленькому» человеку и низким уровнем жизни. Однако после ряда глобальных потрясений, таких как: Октябрьская революция в России, великая депрессия зо-х годов, и, особенно после окончания 2-й мировой войны в этих странах наметился постепенный переход к более "мягкому" капитализму с более выраженной социальной составляющей. В меньшей степени в США и в намного большей степени в Европе (так называемая модель «социального государства»). Это и есть основная причина роста уровня жизни в этих странах. И как мы видим, это происходило во многом из страха перед возрастающим влиянием Советского Союза.
Прошло 20 лет после крушения СССР и эта модель начинает сворачиваться за ее ненадобностью. Причем этот процесс идет по всему миру. Однако в странах Запада довольно силен потенциал заложенный прежними десятилетиями. В молодых же капстранах, таких как Россия, произошел резкий переход от всеобщего контроля государства на основе идеологии (СССР), к всеобщему контролю государственных и близких к государству монополий в экономике (современная Россия).
Главная цель монополии это контроль за рынком и стремление любой целью недопустимость иных игроков на «свою поляну». Именно резкий рост монополий, как естественных (государственных), так и частных – привел к резкому сокращению в России малого и среднего бизнеса. Ибо монополия главный враг свободной конкуренции, на основе которой только и могут существовать малый и средний бизнес. К примеру, нашумевшая осенью прошлого года «программа» сноса ларьков в Москве проведенная новым мэром, под эгидой заботы о гражданах и борьбой с пробками, больше всего отвечала интересам монополистов розничной торговли (т.н. магазинов шаговой доступности), пробки ведь не исчезли, а вот та прибыль, которая распределялась между тысячами мелких коммерсантов, ушла крупным торговым сетям.
Кроме того, в России очень слабый сектор отечественного производства, а значит доля рабочих крупной промышленности, в общем, экономически активном населении крайне мала. А ведь именно организованное рабочее движение является основным игроком на политическом поле стран запада. Именно на крупных предприятиях, где объеденные тысячи рабочих, складываются наиболее благоприятные условия для появления тех инициативных групп, к которым потом присоединяются все остальные участники протестных действий.
В России, рост независимых профсоюзов, происходит крайне медленно, и в основном на предприятиях иностранных компаний. Например - рост забастовочного движения на автомобильных заводах компании «Форд» под Санкт-Петербургом, где возникли независимые профсоюзы в 2006-2008 гг. Причем эти профсоюзы подвергались сильному давлению со стороны государства. Поскольку, по мнению "слуг народа", рост независимых профсоюзов может оттолкнуть потенциальных инвесторов.
Современную политическую систему, сложившуюся в России можно охарактеризовать следующим образом:
-Диктатура реакционных сил монополистического капитала, осуществляемая с целью сохранения существующей формы капиталистического строя.
Мы имеем следующую ситуацию: консервативные действия государства в общественно-политической жизни (усиление контроля за НПО, административные меры по недопущению роста реальных оппозиционных политических сил), сопровождаются сильнейшими либеральными тенденциями в экономике (либерализация всех социальных обязательств государства - монетизация в здравоохранении, образовании, социальной политике), открытие внутренних рынков внешним игрокам, стремление вступить в ВТО).
Важнейшие отличительные черты сувенирной демократии:
Однако при этом имеют место некоторые декоративные институты гражданского общества призванные демонстрировать демократичность России, элита которой хочет выглядеть респектабельно в круги иностранных коллег. Такими являются разного рода общественные советы при различных исполнительных органах власти и общественные палаты, которые, тем не менее могут реально работать, но только с позволения властей и в указных рамках.
Таким образом, развитие гражданского общества в современной России тормозится не столько «плохими» законами и «ленивыми» НКО, сколько общей экономической ситуацией. При полном контроле за основными ресурсами страны со стороны правящего клана, подкрепляемого засильем политического господства одной партии, остальным игрокам остается нервно курить в стороне. Все эти ассоциации, объединения и движение будут лишь дополнительными экспонатами на витрине сувенирной демократии. Поэтому успешные НПО, имеющие и влияние, и возможность давить на власть остаются исключением. Ведь сами по себе институты гражданского общества являются лишь формальными структурами. Они должны быть наполнены реальной борьбой за ресурсы и экономические права. Ведь не зря говорят об «инструментах гражданского общества», а инструмент сам по себе ничего не делает, какая нибудь сила должна приводить его в действие. И эта сила - экономические интересы, проще говоря «шкурный вопрос».
Когда мы говорим о гражданском обществе, то подразумеваем под этим термином, ту общественно-политическую систему, которая сложилась после второй мировой войны в европейско-американском или как его любил именовать У. Черчилль «англосаксонском » мире. То есть понятие гражданское общество для нас, это, прежде всего гражданское общество американо-европейского образца, на который мы и стараемся ориентироваться или делаем вид, что стараемся ориентироваться. Значит, для понимания сути гражданского общества нам необходимо понять скрытую суть тех общественных отношений, которые сложились в этих странах.
В Америке и в Европе действуют основные механизмы, поддерживающие это самое гражданское общество. Это, прежде всего открытая борьба различных групп людей за ресурсы, которая выражается в политических и общественных процессах. То есть гражданское общество является не первопричиной развитости этих стран, а лишь общественной надстройкой, которая покоится на системе сдержек и противовесов тех или иных экономических групп населения. Будь то крупные финансовые корпорации, профсоюзы или какие либо другие массовые объединения людей. То есть развитое гражданское общество это не просто наличие политических партий, общественных организаций, но и их постоянная борьба друг с другом, за ресурсы.
Неверным является то пропагандируемое утверждение, что надо создать гражданское общество и у нас появится средний класс. Наоборот рост уровня жизни, увеличение мелкого и среднего бизнеса, рос самостоятельности профсоюзов приведет к повышению социальной активностью граждан. Ведь именно так происходило становление гражданского общества «там».
Если хорошо проанализировать историю, то мы придем к пониманию того, что страны Запада, долгое время были заурядными капстранами, с диким капитализмом, беспределом государства по отношению к отдельному «маленькому» человеку и низким уровнем жизни. Однако после ряда глобальных потрясений, таких как: Октябрьская революция в России, великая депрессия зо-х годов, и, особенно после окончания 2-й мировой войны в этих странах наметился постепенный переход к более "мягкому" капитализму с более выраженной социальной составляющей. В меньшей степени в США и в намного большей степени в Европе (так называемая модель «социального государства»). Это и есть основная причина роста уровня жизни в этих странах. И как мы видим, это происходило во многом из страха перед возрастающим влиянием Советского Союза.
Прошло 20 лет после крушения СССР и эта модель начинает сворачиваться за ее ненадобностью. Причем этот процесс идет по всему миру. Однако в странах Запада довольно силен потенциал заложенный прежними десятилетиями. В молодых же капстранах, таких как Россия, произошел резкий переход от всеобщего контроля государства на основе идеологии (СССР), к всеобщему контролю государственных и близких к государству монополий в экономике (современная Россия).
Главная цель монополии это контроль за рынком и стремление любой целью недопустимость иных игроков на «свою поляну». Именно резкий рост монополий, как естественных (государственных), так и частных – привел к резкому сокращению в России малого и среднего бизнеса. Ибо монополия главный враг свободной конкуренции, на основе которой только и могут существовать малый и средний бизнес. К примеру, нашумевшая осенью прошлого года «программа» сноса ларьков в Москве проведенная новым мэром, под эгидой заботы о гражданах и борьбой с пробками, больше всего отвечала интересам монополистов розничной торговли (т.н. магазинов шаговой доступности), пробки ведь не исчезли, а вот та прибыль, которая распределялась между тысячами мелких коммерсантов, ушла крупным торговым сетям.
Кроме того, в России очень слабый сектор отечественного производства, а значит доля рабочих крупной промышленности, в общем, экономически активном населении крайне мала. А ведь именно организованное рабочее движение является основным игроком на политическом поле стран запада. Именно на крупных предприятиях, где объеденные тысячи рабочих, складываются наиболее благоприятные условия для появления тех инициативных групп, к которым потом присоединяются все остальные участники протестных действий.
В России, рост независимых профсоюзов, происходит крайне медленно, и в основном на предприятиях иностранных компаний. Например - рост забастовочного движения на автомобильных заводах компании «Форд» под Санкт-Петербургом, где возникли независимые профсоюзы в 2006-2008 гг. Причем эти профсоюзы подвергались сильному давлению со стороны государства. Поскольку, по мнению "слуг народа", рост независимых профсоюзов может оттолкнуть потенциальных инвесторов.
Современную политическую систему, сложившуюся в России можно охарактеризовать следующим образом:
-Диктатура реакционных сил монополистического капитала, осуществляемая с целью сохранения существующей формы капиталистического строя.
Мы имеем следующую ситуацию: консервативные действия государства в общественно-политической жизни (усиление контроля за НПО, административные меры по недопущению роста реальных оппозиционных политических сил), сопровождаются сильнейшими либеральными тенденциями в экономике (либерализация всех социальных обязательств государства - монетизация в здравоохранении, образовании, социальной политике), открытие внутренних рынков внешним игрокам, стремление вступить в ВТО).
Важнейшие отличительные черты сувенирной демократии:
- применение массовых форм насилия для подавления народных выступлений (стратегия 31), рабочего движения (Новокузнецк, май 2010),
- воинствующий шовинизм (пропаганда образов внешних врагов, рост националистических настроений);
- широкое использование государственно-монополистических методов регулирования экономики (ежегодное повышения цен, и прибылей естественных монополий соответственно, на внутреннем рынке, осуществляемое правительством);
- стремление к максимальному контролю над всеми проявлениями общественной жизни, а так же путём националистической и социальной демагогии мобилизовать и политически активизировать часть народных масс в интересах эксплуататорского строя ("План Путина", "Народный Фронт").
- внешняя политика империалистических захватов новых рынков (газовое противостояние с Украиной, требования приватизации госсобственности Белоруссии).
Однако при этом имеют место некоторые декоративные институты гражданского общества призванные демонстрировать демократичность России, элита которой хочет выглядеть респектабельно в круги иностранных коллег. Такими являются разного рода общественные советы при различных исполнительных органах власти и общественные палаты, которые, тем не менее могут реально работать, но только с позволения властей и в указных рамках.
Таким образом, развитие гражданского общества в современной России тормозится не столько «плохими» законами и «ленивыми» НКО, сколько общей экономической ситуацией. При полном контроле за основными ресурсами страны со стороны правящего клана, подкрепляемого засильем политического господства одной партии, остальным игрокам остается нервно курить в стороне. Все эти ассоциации, объединения и движение будут лишь дополнительными экспонатами на витрине сувенирной демократии. Поэтому успешные НПО, имеющие и влияние, и возможность давить на власть остаются исключением. Ведь сами по себе институты гражданского общества являются лишь формальными структурами. Они должны быть наполнены реальной борьбой за ресурсы и экономические права. Ведь не зря говорят об «инструментах гражданского общества», а инструмент сам по себе ничего не делает, какая нибудь сила должна приводить его в действие. И эта сила - экономические интересы, проще говоря «шкурный вопрос».